Версия сайта для слабовидящих
    24.12.2021 16:34

    Раскошный Юрий Иванович

    raskoshnyj.png

     

    «Сердцем я обниму целый свет,
    В пояс милой земле поклонюсь…» 

           В 1973 г. Юрий Раскошный, будучи студентом Омского политехнического института, приехал в Юргу на преддипломную практику, да так и остался на Юргинском машиностроительном заводе. Прошел трудовой путь от мастера механического участка до начальника цеха. Совмещая производственную и общественную деятельность, Юрий Иванович находил время и для творчества. Как он сам говорит, «творческая полоса началась с 90-х г.г., когда рухнула устоявшаяся жизнь, а на смену пришло ощущение «ненужности» и неумение вписаться в новую жизнь». Конечно, он и раньше писал стихи – по случаю дня рождения или юбилея, в стенгазету отдела по праздничным датам. Первое в своей жизни стихотворение, вспоминает Юрий Иванович, он написал в 7 лет, и называлось оно «О холодной войне». События 90-х настолько потрясли Ю. Раскошного, что стихи стали сами собой возникать в его воспаленном сознании. Писал в черновиках, для себя, но ему хотелось и высказаться перед людьми, открыть свою душу. Первым ценителем и критиком была  жена Раиса Васильевна, которая сердилась на него за то, что он писал грустные, пугающие своим упадническим настроением стихи.
    Кстати, и первый сборник, пока единственный, изданный самиздатом в 2005 г., Ю. И. Раскошный так грустно и назвал – «Затерялся где-то я по жизни этой…».
    Сейчас тематика стихов Ю. Раскошного самая разнообразная – это и природа, и любовь, и философия жизни. Не обходится без посвящений любимому машзаводу и Кузбассу. Печатается в «Новой газете». Участник литературного клуба «Откровение». В планах у автора —  подготовка и издание в 2016 г.  второго сборника стихов. С творчеством Ю. Раскошного юргинцы могут познакомиться в центральной городской библиотеке. А еще Юрий Иванович замечательно поёт – он активный участник Народного хора ветеранов войны и труда.

    Е. Погадаева, руководитель литературного клуба

     Потерялся

    Потерялся где-то

    Я по жизни этой,

    Не найти мне следа

    Родины заветной.

    Отчий дом по свету

    Растворился, стаял.

    Не пришлет привета

    С журавлиной стаей.

    Молча проплывает

    Клин в ночи былинной,

    А душа взывает

    Клекот журавлиный:

    Прокричи устало,

    Успокой мне душу,

    Горечь  застоялую

    Выплесни наружу.

    Ты напомни детство,

    Не причинишь боли,

    Пожелай в наследство

    Мне счастливой доли.

    И во снах и грезах

    Я мечту лелею,

    У родных березок

    Сердце обогрею.

    Отыщу заветный

    Уголок отчизны,

    Станет, неприметный,

    Мне отрадой в жизни!

    Родной Кузбасс

    В России славится веками

    Суровый край, сибирская страна.

    И юг ее с полями и лесами,

    Хребтами гор – Кузбасская земля.

    На берегах красавицы Томи

    Большие города, рабочие поселки,

    Как изумруды в бархате тайги

    Явили красоту и стать потомкам.

    «Сибирью будет прирастать Россия! –

    Великий Ломоносов завещал.

    И русский человек, верша мессию,

    То завещанье с честью исполнял.

    Тут небоскребы доменных печей,

    И вышки ЛЭП, заводы, шахт подъемники

    Взметнулись ввысь усилием людей,

    Различных уголков страны, поломников.

    Всю теплоту души, недюжинный талант,

    Труд самоотверженный и знания

    Кузбассовцы вложили, как гарант,

    В развитие страны и процветание.

    Шахтеры горы добыли угля,

    Сварили металлурги море стали,

    Ученые, врачи, учителя

    В историю страны Кузбасс вписали.

    Широкой поступью идет вперед,

    Счастливой доли приближая час,

    Трудом вершины доблести берет

    В моей России мой родной Кузбасс.

    Богатством недр и кузницей идей

    Навеки славься без прикрас,

    Размахом дел, величием людей

    В моей России, мой родной Кузбасс.

    Дорога жизни

    Стужа, зима сорок первого,

    Осколки сыплются словно град.

    Голод поземкой тянет по Невскому,

    В жесткой блокаде Ленинград.

    Женщины, дети, помочь им надо бы.

    Терпеть, продержаться, не умереть.

    Но только одна, по замерзшей Ладоге,

    Дорога жизни, опасна, как смерть.

    Следом в след силуэты в брезентах

    В предутреннюю пелену,

    Колонна ЗИСов, колея чуть приметна,

    В заснеженную белизну.

    Ручеек храбрецов необкатанных

    Обтекает вчерашние взрывы,

    Вскрывая промерзшими скатами

    В пробуксовке прозрачные льдинки.

    Он единственный тот ручеек,

    Что спасенье блокадным сулит…

    Сердце сжалось в груди, началось,

    Шелест сзади противно скулит.

    На баранку прилег – перелёт,

    Не твой, впереди снопы.

    Хрупают Ладоги звонкий лед

    Снаряды из темноты.

    Ну, теперь на фортуну молись,

    Да на верного друга ЗИСа,

    Дверка настежь открыта – гони,

    Да не выдадут небеса.

    Взрывы, хлещет шрапнель и лед

    По лобовому и в бок.

    Ты за баранку покрепче держись,

    Необкатанный паренек.

    Где колея? Где переднего след?

    Смешались вода и лед.

    Но только назад никак не сметь,

    Прорваться надо вперед.

    И покатили. Не все, но дошли

    До Ржевки на полном ходу.

    Блокадные их обнимали и плакали

    Зимой в сорок первом году.

    Тревожно

    Мне что – то грустно и тревожно,

    Смеюсь и плачу невпопад.

    Роятся мысли односложно,

    Как будто в мае снегопад.

    Не радует меня уют

    Обычной городской квартиры,

    Где каждый день постыло ждут

    Диван да новости о мире.

    Не хочется идти домой,

    О, если б ты меня ждала,

    Любовь стремительной стрелой

    Меня по лестнице несла.

    Ключом бы скважину ловил,

    Есть поворот, и дверь открылась,

    Судьбу с надеждою молил,

    Чтобы пред дверью появилась.

    Больница ныне твой приют…

    Заборы штор за окнами повисли.

    А мне покоя не дают

    Тревожные назойливые мысли.

    С трудом по лестнице тащусь,

    Цепляясь за холодные перила,

    Вот дверь, в ней скважину ищу,

    Ключ, оборот… И дверь открылась!

    Ты предо мной в двери стоишь,

    Улыбка на лице играет,

    «Привет» — тихонько говоришь,

    Счастливо сердце замирает.

    Душа взметнулась к облакам

    И ангелом средь них парит,

    А тело рухнуло к ногам

    Твоим, бездыханно лежит.

    Отечество

    Я сегодня выйду с зорькой

    На луга росистые…

    Косари звенят на горке

    Оселками быстрыми.

    Там поет трава густая

    Под косой мужицкою,

    Запах лет собирая

    На валки пушистые.

    И несется дух по свету,

    И дурманит голову.

    Вдруг забьется без ответа

    В груди сердце голубем.

    Я оглохну, замирая

    В переливах птиц.

    Нежно землю обнимая,

    Пораженный ниц.

    И сырой земли дыханье

    Всеми струнами души

    Я почую, и рыданье

    Затрубит в тиши.

    Гей, вы травы, росы, ветры!

    Где родней сыскать?!

    Сколько мерить километров

    И куда шагать?

    Где найти земли милее,

    Чем отечество мое?

    Никогда не пожалею

    За избрание твое!

    Весна

    Снег под рябиной заалел

    От трапез стайки свиристелей.

    Мороз простудой заболел,

    Улегся в белые постели.

    И чуя слабость и тревогу,

    Поземка стеллит по земле,

    Латая ветхую дорогу –

    Последний санный путь зиме.

    Румяной зорькой поутру

    Умылось голубое небо,

    И все трезвонит на ветру –

    Весна идет, какая небыль!

    А с крыши первая капель,

    Вливаясь в перезвон синичек,

    Поет как дивная свирель,

    Рассыпав гроздья брызг – ресничек.

    И аромат весны пьянит,

    Любовью, трепетом наполнит,

    Душа возвышенно болит,

    И сердце радостно застонет.

    Воспрянут чувства от посул

    И сбросят путы ото сна!

    А по земле несется гул –

    Весна идет, идет весна!